Неточные совпадения
— Мыслители же у нас — вроде одной барышни: ей, за крестным ходом, на ногу
наступили, так она —
в истерику: ах, какое безобразие! Так же вот и прославленный сочинитель Андреев, Леонид: народ русский к Тихому океану стремится вылезти, а сочинитель этот кричит на весь
мир честной — ах, офицеру ноги оторвало!..
И еще мог бы сказать, что социал-демократы будут
в чем-либо положительном участвовать, лишь когда
наступит конец
мира и водворится Царство Божие, так как раньше трудно ждать абсолютной справедливости на свете.
Мало того: если даже период этот и никогда не
наступит, но так как Бога и бессмертия все-таки нет, то новому человеку позволительно стать человеко-богом, даже хотя бы одному
в целом
мире, и, уж конечно,
в новом чине, с легким сердцем перескочить всякую прежнюю нравственную преграду прежнего раба-человека, если оно понадобится.
Когда же
наступает момент пассивности
в отношении притяжения пустоты этого низшего
мира, когда по слабости
мир кажется пустым, плоским, лишенным измерения глубины, то скука делается диавольским состоянием, предвосхищением адского небытия.
Во всяком творческом акте
наступает конец этого
мира,
в котором царят необходимость, инерция, скованность, и возникает
мир новый,
мир «иной».
Но
в моей жизни
наступил момент, когда я вышел из уединения и вступил
в мир общественный, революционный.
Во всяком моральном акте, акте любви, милосердия, жертвы
наступает конец этого
мира,
в котором царят ненависть, жестокость, корысть.
Церковь должна приготовиться
в мире, ибо
в конце «
наступил брак Агнца, и жена Его приготовила себя».
—
Миром идут дети! Вот что я понимаю —
в мире идут дети, по всей земле, все, отовсюду — к одному! Идут лучшие сердца, честного ума люди,
наступают неуклонно на все злое, идут, топчут ложь крепкими ногами. Молодые, здоровые, несут необоримые силы свои все к одному — к справедливости! Идут на победу всего горя человеческого, на уничтожение несчастий всей земли ополчились, идут одолеть безобразное и — одолеют! Новое солнце зажгем, говорил мне один, и — зажгут! Соединим разбитые сердца все
в одно — соединят!
Но танцам, как и всему
в мире, есть конец.
Наступает страшная для Марьи Ивановны минута ужина, и я вижу, как она суетится около Василия Николаича, стараясь заранее заслужить его снисходительность.
С окончанием войны пьяный угар прошел и
наступило веселое похмелье конца пятидесятых годов.
В это время Париж уже перестал быть светочем
мира и сделался сокровищницей женских обнаженностей и съестных приманок. Нечего было ждать оттуда, кроме модного покроя штанов, а следовательно, не об чем было и вопрошать. Приходилось искать пищи около себя… И вот тогда-то именно и было положено основание той"благородной тоске", о которой я столько раз упоминал
в предыдущих очерках.
Он верит теперь, что царство бога
наступит тогда, когда люди будут исполнять 5 заповедей Христа, именно: 1) жить
в мире со всеми людьми; 2) вести чистую жизнь; 3) не клясться; 4) никогда не противиться злу и 5) отказываться от народных различий».
Часто после беседы с нею, взволнованный и полный грустно-ласкового чувства к людям, запредельным его
миру, он уходил
в поле и там, сидя на холме, смотрел, как
наступают на город сумерки — время, когда светлое и тёмное борются друг с другом; как мирно приходит ночь, кропя землю росою, и — уходит, тихо уступая новому дню.
Кто опишет с должным беспристрастием эту ужасную борьбу России с колоссом, который желал весь
мир иметь своим подножием, которому душно было
в целой Европе? Мы слишком близки к происшествиям, а на все великое и необычайное должно смотреть издалека. Увлекаясь современной славой Наполеона, мы едва обращаем взоры на самих себя. Нет, для русских 1812-го года и для Наполеона — потомство еще не
наступило!
Теперь, когда быстро
наступала темнота, мелькали внизу огни и когда казалось, что туман скрывает под собой бездонную пропасть, Липе и ее матери, которые родились нищими и готовы были прожить так до конца, отдавая другим всё, кроме своих испуганных, кротких душ, — быть может, им примерещилось на минуту, что
в этом громадном, таинственном
мире,
в числе бесконечного ряда жизней и они сила, и они старше кого-то; им было хорошо сидеть здесь наверху, они счастливо улыбались и забыли о том, что возвращаться вниз все-таки надо.
Право, если бы не было свободной и гордой Англии, «этого алмаза, оправленного
в серебро морей», как называет ее Шекспир, если б Швейцария, как Петр, убоявшись кесаря, отреклась от своего начала, если б Пиэмонт, эта уцелевшая ветка Италии, это последнее убежище свободы, загнанной за Альпы и не перешедшей Апеннины, если б и они увлеклись примером соседей, если б и эти три страны заразились мертвящим духом, веющим из Парижа и Вены, — можно было бы подумать, что консерваторам уже удалось довести старый
мир до конечного разложения, что во Франции и Германии уже
наступили времена варварства.
Но оно не переходит
в прошлое. Точно вырвавшись из-под власти времени и смерти, оно неподвижно стоит
в мозгу — этот труп прошедших событий, лишенный погребения. Каждый вечер он настойчиво зарывает его
в могилу; проходит ночь,
наступает утро — и снова перед ним, заслоняя собою
мир, все собою начиная и все кончая, неподвижно стоит окаменевший, изваянный образ: взмах белого платка, выстрелы, кровь.
Страшная гроза, спалившая Кромсаев двор, оживила наш воздух. Предчувствовалось уже
в те дни, что голоду
наступает конец и близятся «времена отрады». Городские жители начинали вспоминать о своих деревенских друзьях и родственниках и посещать их. Мы снова входили
в общение с
миром.
Это
наступает вместе с той религиозной зрячестью, какая приходит
в мир с воплощением Слова. «Великий Пан» умер, но одновременно народился новый, преображенный Пан.
— Углубись
в себя, Дунюшка, помни, какое время для души твоей
наступает, — говорила ей перед уходом Марья Ивановна. — Отложи обо всем попечение, только о Боге да о своей душе размышляй… Близишься к светозарному источнику благодати святого духа — вся земля, весь
мир да будет скверной
в глазах твоих и всех твоих помышленьях. Без сожаленья оставь житейские мысли, забудь все, что было, — новая жизнь для тебя
наступает… Всем пренебрегай, все презирай, возненавидь все мирское. Помни — оно от врага… Молись!!.
Так жили эти люди
в мрачном отъединении от жизни, от ее света и радости. Но
наступил час — и из другого
мира, из царства духов, приходил к ним их бог Сабазий. И тогда все преображалось.
«Высочайшая минута» проходит. Возвращается ненавистное время — призрачная, но неотрывно-цепкая форма нашего сознания. Вечность превращается
в жалкие пять секунд, высшая гармония жизни исчезает,
мир снова темнеет и разваливается на хаотические, разъединенные частички.
Наступает другая вечность — холодная и унылая «вечность на аршине пространства». И угрюмое время сосредоточенно отмеривает секунды, часы, дни и годы этой летаргической вечности.
А может быть, столкнет его судьба с хорошим человеком, — есть они на Руси и
в рясах, и
в пиджаках, и
в посконных рубахах; прожжет его этот человек огненным словом, ужасом наполнит за его скотскую жизнь и раскроет перед ним новый
мир, где легки земные скорби, где молитвенный восторг, свет и бог. И покорно понесет просветленный человек темную свою жизнь. Что она теперь для него? Чуждое бремя, на короткий только срок возложенное на плечи.
Наступит час — и спадет бремя, и придет светлое освобождение.
Мягкий шелковый пеплум Глафиры издавал тончайший запах свежего сена, — запах, сообщенный ему,
в свою очередь, очень причудливыми духами. Все более и более сгущающийся сумрак,
наступая сзади ее темною стеной, точно придвигал ее к огню камина, свет которого ограничивался все более и более тесным кругом. Остальной
мир весь был темен, и
в маленьком пятне света были только он и она.
Для каждого из нас и для всего
мира наступает катастрофа, скачок через бездну, непостижимый выход из времени,
в самом времени совершающийся.
Можно испытать заботу и страх перед болезнью близкого человека и опасностью смерти, но, когда
наступает минута смерти, заботы уже нет и нет обыденного страха, а есть мистический ужас перед тайной смерти, есть тоска по
миру,
в котором смерти нет.
Но это преображение
мира наступит уже
в каждом подлинном творчестве.
Конец нашего
мира наступает во времени, еще
в нашем времени.
11)
В печатном
мире существуют приличия. Здесь так же, как и
в жизни, не рекомендуется
наступать на любимые мозоли, сморкаться
в чужой платок, запускать пятерню
в чужую тарелку и т. д.
А если даже это и не случится с человечеством при достижении им равенства, если любовь народностей и вечный
мир не есть то невозможное «ничто», как выразился об этом Алонзо
в «Буре», если, напротив, возможно действительное достижение стремлений к равенству, то поэт считал бы, что
наступили старость и отживание
мира, а потому и людям деятельным не стоило бы жить».)
Наши офицеры смотрели на будущее радостно. Они говорили, что
в войне
наступает перелом, победа русских несомненна, и нашему корпусу навряд ли даже придется быть
в деле: мы там нужны только, как сорок тысяч лишних штыков при заключении
мира.
Наступают времена
в жизни человечества, когда оно должно помочь само себе, сознав, что отсутствие трансцендентной помощи не есть беспомощность, ибо бесконечную имманентную помощь найдет человек
в себе самом, если дерзнет раскрыть
в себе творческим актом все силы Бога и
мира,
мира подлинного
в свободе от «
мира» призрачного.
Вдруг откуда-то раздается сторожевой крик. Кажется, это вестовой голос, что
наступает конец
мира. Все следом его молкнет, всякое движение замирает, пульс не бьется, будто жизнь задохнулась
в один миг под стопою гневного бога. Весы, аршины, ноги, руки, рты остановились
в том самом положении,
в каком застал их этот возглас. Один слух, напряженный до возможного, заменил все чувства; он один обнаруживает
в этих людях присутствие жизни: все прислушивается…
Победа антихристова духа
в мире, потеря веры, рост материализма — все это уже вторичные результаты и последствия того омертвения и окостенения, которое
наступает внутри самого христианства, внутри самой религиозной жизни.
И вот это должно
наступить в нашем христианском
мире: он должен закричать от сознания своей беспомощности; только сознание своей беспомощности, сознание невозможности прежнего питания и невозможности всякого другого питания, кроме молока матери, приведет его к нагрубшей от молока груди матери.
Взаимное понимание неизбежно
наступит в определенное время, и более близкое, чем мы полагаем. Я не знаю, происходит ли это оттого, что я скоро уйду из этого
мира и что свет, исходящий из-под горизонта, освещающий меня, уже затемняет мне зрение, но я думаю, что наш
мир вступает
в эпоху осуществления слов: «любите друг друга», без рассуждения о том, кто сказал эти слова: бог или человек». (Дюма-сын.)